Роман Чарльза Диккенса «Дэвид Копперфилд» — самый любимый. Я прочитала эту толстую книжку в начальной школе, я очень жалела этого мальчика и даже представляла, как бы ему было хорошо в моём классе и моей школе. Конечно, я не обошла стороной экранизации этого романа. Ни одна не сумела воплотить драгоценных персонажей такими, какими они вставали в моём воображении со страниц романа, такие живые, многогранные.
Сегодня набрела на экранизацию, которой, без малого, почти век. Джордж Кьюкор — хороший режиссёр – люблю его такие картины, как «Филадельфийская история», «Волшебник страны Оз», «Моя прекрасная леди» и, конечно, «Газовый свет». Не очень понравилась его экранизация романа Грэма Грина «Путешествия с моей тётей», и массу разочарований принёс «Дэвид Копперфилд». Пожалуй, это худшая экранизация. Списываю всё на её старческий возраст и формат – втиснуть в два с лишним часа огромную книгу не поранив персонажей и события, невозможно. Оттого история предстала кастрированной, а герои карикатурными и двухмерными.
Я знаю, что Диккенс доводил описание своих персонажей до гротеска, но при этом они были всё равно живые, и я готова была их узнать среди знакомых в ближнем или дальнем круге. У Джорджа Кьюкора все насквозь театральны и находятся в двух состояниях – пафоса или умильности. Ни о какой химии в игре актёров и речи нет. Их герои произносят речи, предназначенные заднему ряду или балкону.
Если всю картину поделить условно на три части, то я бы оставила только первую. В ней отличный злодей, мистер Мёрдстоун. Бэзил Ротбоун в этой роли чувствует себя уютно.
Мёрдстоун и в книге наводил на меня ужас, и мне не хотелось, чтобы он бил Дэвида за ошибки на уроке. Этакий садист, наслаждающийся детским криком. Его сестрица в романе гораздо колоритнее и злее. Здесь она ничтожна.
Миссис Копперфилд, мама Дэвида, пожалуй, соответствует моему книжному впечатлению.
Актриса Элизабет Аллан нежная, молодая, порывистая. Ей немного отпущено времени в фильме, но она вполне убедительна. Пеготти, моя любимейшая героиня в романе. Простая крестьянка, нянька, служанка, даже мать для обитателей дома. Симпатичный персонаж в исполнении Джесси Ральф, но далёк от той изумительной Пеготти со щеками, похожими на яблоки.
Она занимала огромное место в сердце Дэвида, но в картине ей отпущена крошечная толика, она не успела раскрыться во всей своей доброте и преданности.
И, наконец, маленький Дэвид. Фредди Бартоломью прекрасен в этой сложной роли, он не переигрывает, умеет молчать и выразить горе.
Вот как раз Фрэнк Лоутон в роли взрослого Дэвида сильно наигрывает. Его восторженность беспредельна, так и кажется, что его сейчас подбросит в воздух, как шарик. Понимаю, что не вина актёра в такой плоской подаче своего героя.
Как рассказать о Дэвиде, через которого проходит огромная армия персонажей, как всегда населяющих романы Диккенса, в таком сжатом виде? Фильм напоминает бешеный экспресс, мчащийся на всех порах мимо полустанков и едва притормаживающим на узловых станциях. Как не притормозить на таких станциях, как «Агнес», «Урия Гип» или «Стирфорд»? Притормозили. Не успели откусить кусочек пирожка в местном буфете и глотнуть холодного жидкого чая, как снова рванули. Едва не подавились. Вот так и с этими важными героями незабвенного романа.
Агнес — фундамент, надежда на счастье и стабильность. Агнес – ангел-хранитель Дэвида. Но какая скука смотреть на Мэдж Эванс.
Она словно кукла, вырезанная из картонки. Красивое личико, правильные слова и вздохи. И никакого сочувствия её горестному положению. А ведь положение более, чем угрожающее. Урия Гип, новый клерк отца-адвоката, буквально пустил метастазы в их семействе.
Этот персонаж в романе вызывает отвращение, негодование и ужас. Он и не человек, а химера, обрывок из ночного кошмара с его мокрыми и холодными руками. Ничего подобного не вызвал у меня Роланд Янг. Да, он извивался и изгибался, он протягивал руки для пожатия, и люди вроде бы содрогались. Однако бедный парень ничего толком не успел рассказать во время бешеной скачки.
Раз, и момент упущен. Ещё смешней стала выглядеть трагическая история малютки Эмили, девочки, принятой на воспитание стариком Пеготти. Помню, как я душевно отдыхала в их гостеприимном доме. Эти страницы в книге такие мирные и в то же время наполненные приключениями. Дэвид очутился в их доме, перевёрнутом баркасе, когда няня Пеготти привезла его, чтобы он не мешал свадьбе матери и зловещего мистера Мёрдстоуна. Для Дэвида эта семья стала любимым пристанищем в его штормовой судьбе. Как бы ему хотелось, чтобы его любимые друзья обрели покой и счастье! Но он, не предполагая, стал сам проводником несчастья для большого семейства. Именно он привёз своего друга Стирфорда в Ярмут, чтобы познакомить со своими дорогими друзьями.
Актёр Хью Уильямс в этой роли очень похож на Стивена Фрая, и какая-то насмешка над своим помпезным персонажем точно имеется. Или просто их сходство диктует это впечатление)
Вся история с соблазнением происходит за кадром, а скитания брошенной девушки и смерть сведена к такой дешёвой мелодраме, что стыдно перед классиком.
А уж смерть самого Стирфорда и отвергнутого жениха Эмили, Хама, это что-то за гранью добра и зла и, как ни странно, вызвала у меня смех. И я не удивляюсь, что актёр Фрэнк Лоутон в роли Дэвида бросает безумные взгляды туда-сюда в поисках объяснений всего происходящего. Я тоже в такой же растерянности.
Наконец, Дора. Ребёнок-жена Дэвида. Нелепейший персонаж. Нелюбимый в романе и такой же никчемный и бесполезный в фильме. Актрисе Морин О’Салливан почти 40, и она тщится изображать из себя девочку, что просто смехотворно.
На её лице неизгладимая печать большого жизненного опыта, а она носится с собачонкой и лепечет капризным детским голосом. Ужасный ужас. Выглядит хуже, чем Урия Гип.
Итак, подвожу итог своего неразумного погружения в классику, которую напрочь загубил Голливуд. Двойка за кастинг. Двойка за безумный сценарий с дырами. Двойка за атмосферу. Спасибо юному Фредди Бартоломью («Юный лорд Фаунтлерой») за его вполне приличную игру. Он один согрел мне сердце.
