Снова смотреть спустя сорок с лишним лет «Последнее танго в Париже» Бернардо Бертолуччи , это как возвращаться в дом, где ты когда-то жил, вытворял такое, что никоим образом не добавляет самоуважения тебе сегодняшнему. Комнаты, по которым ты идёшь в этом доме из далёкого прошлого, кажутся намного меньше, чем представлялось. Ты вспоминаешь то время, когда был уверен, что весь мир лежит у твоих ног и стоит только протянуть руку, чтобы взять его.
Этот фильм был знаменем революции, которая так и не случилась. Как написала в своей рецензии Паулина Каэл:
«В кинематографе наступил прорыв. Бертолуччи и Брандо изменили лицо этой формы искусства. Дата премьеры станет вехой в истории, сравнимой с премьерой балета «Весна священная» Игоря Стравинского в Париже в 1913 году, возвестившего наступление новой эры в музыке».
Премьера, напомню, состоялась в 1972 году, но никакой вехой эта дата не стала. Это не стало знамением чего-то нового, но как раз наоборот, триумфом чего-то старого, триумфом художественного кино, которое очень быстро заменилось полной и окончательной победой фильмов для массового зрителя.
Шокирующая сексуальная энергия «Последнего Танго в Париже», дерзкого Марлона Брандо и неизвестной Марии Шнайдер не заставила кинематограф повзрослеть. Фильм перепугал возможных последователей имитаторов и вместо того, чтобы стать одним из многих в рейтинге Х, имеющих дело с честным взглядом на секс, он стал практически последним, за исключением нескольких отдельных фильмов, появившихся в 1976 году («Империя чувств» — режиссёр Нагиса Осима) и в 1988 («Невыносимая лёгкость бытия»-режиссёр Филип Кауфман).
Главные герои Пол и Жанна. Они не знают имён друг друга, они встретились случайно в пустой съёмной парижской квартире, где внезапно бросились друг другу в объятия. У Пола только что умерла жена. У Жанны через неделю или две свадьба.
Животный анонимный секс это явно то, что им обоим было жизненно необходимо, и Бертолуччи уже достаточно рассказал об их жизни, чтобы зритель понял, почему. Пол (Марлон Брандо) хочет забыть в бездумной животной страсти о боли и предательстве. Жанна отвечает на его страсть потому, что это для неё антидот её пресным отношениям с женихом и ограниченной мелочной матерью. Совершенно очевидно, что их отношения невозможны вне стен этой пустой квартиры при свете реального дня.
Помню, меня шокировала смелость этого фильма, когда я впервые посмотрел «Танго» в 1972 году. Эпизод «с маслом» ещё не превратили в миллион пародий, а полный боли монолог Брандо над телом умершей жены (возможно лучший в его карьере!) ещё не подвергли детальному анализу. Когда я смотрел фильм второй раз, я не впал в эмоции, я находился в контакте с искусством.
Звук, изображение, ощущение-всё будило воспоминания прошлого. Музыка Гато Барбьери, то жалобная, то резкая, но никогда она не навязывает, что нам чувствовать. Камера Витторио Стораро медленно скользит по квартире, сквозь стены и ландшафт двух тел, она холодная и отстранённая, она не делает никакой попытки усилить эмоции. Сцены секса безрадостные и квалифицированные и всегда некстати- какая бы причина не лежала в основе физических взаимоотношений этих двух людей, чувственного удовольствия там нет и в помине.
Марлон Брандо, наверное, самый манерный из актёров, здесь абсолютно естественен. Он говорит, наблюдает, констатирует. Он позволяет себе всплески злобы и замечательные излияния горя. В конце фильма он так удивительно снимает все посторонние маски со своего героя, становясь банальным, когда признаётся в любви Жанне. Этот момент удивителен, потому что он снимает напряжение, показывая, что происходило в той квартире. И зритель чувствует разницу, когда всё вдруг останавливается.
В своей рецензии, относящейся к первому просмотру фильма в 1972 году, я написал: «Он в каждой сцене актёр. Она в каждой сцене вещь». Это кажется сегодня несправедливым. Мария Шнайдер, чья карьера зачахла после этого фильма, играла свою роль хорошо, но ни Брандо, ни Бертолуччи не интересовались ею в той степени, как им был интересен Пол. В 1972 году я был сам молод и не смог заметить, как молода была Шнайдер в действительности. Согласно сценарию ей 20, а Полу 45. Но сейчас я вижу, что она, кажется, ещё моложе своих лет. Её открытое, неопытное лицо так контрастирует с хорошо развитой грудью. Оба персонажа это загадка. Но Брандо знает отлично своего Пола, а вот Шнайдер только примеряет на себя роль Жанны.
Сцена танго будет долго преследовать, она главная в третьем акте фильма. Следующие сцены приводят к неожиданным событиям в квартире матери Жанны, они показались мне случайными и натянутыми. И всё равно Брандо находит способ их подправить, перед тем как наступит самый важный момент в жизни его героя.
статья взята с сайта rogerebert.com
