Новость о том, что Мел Гибсон собирается снимать байопик об Иуде Маккавее, великом герое еврейской истории, не стала для меня сюрпризом. Немного удивительно, что студия WarnerBros. или любая другая студия согласилась работать с Гибсоном (не говоря уже о Джо Эстерхазе, пишущим сценарий) после его серийных эскапад.
Я знаю об интересе Гибсона к еврейскому проекту уже несколько лет. Работая над биографией Иуды Маккавея для издательства Nextbook, я несколько раз сталкивался с информацией о том, что Гибсон увлечён этим предметом. (Моя увлечённость легко объяснима: Иуда Маккавей возглавил первое восстание ради религиозной свободы и это зарегистрированный исторический факт. Он как воин партизан и человек веры не имеет аналогов в истории. Он также подарил нам самый прекрасный праздник Ханука).
Несколько лет назад я обедал с Кристофером Хитченсом, который в своей книге «Бог не велик» набросился на Иуду Маккавея. Хитченс ставит в вину Маккавею его успех в мятеже, который вопреки силе и мощи греческой культуры помог сохранить иудаизм и таким образом вымостил дорогу для зарождения христианства). Так случилось, что я сказал Хитченсу о том, что Гибсон проявляет интерес к Иуде Маккавею. Он посмотрел мрачно на меня и отдал приказ: «Вы должна отправиться в Лос-Анджелес и остановить его»
Так я и сделал. Я отправился в Город Ангелов и провёл приятное время после полудня с Гибсоном. Очевидно, я провалил свою миссию. Сказать по правде, я не очень-то и старался. Меня так невероятно веселило находиться в присутствии самого главного голливудского антисемита и в то же время одного из моих любимых актёров («Год опасной жизни» очень любимый фильм здесь на Goldblog), что я даже и не выступал против его идеи. В любом случае, мы завели удивительно сложную теологическую и историческую дискуссию, о которой я собираюсь написать в моей будущей книге. В связи с новостью на этой неделе я подумал, что могу поделиться некоторыми абсурдными и поучительными моментами этого посещения.
Прежде всего, я спросил о его печально известной антисемитской вспышке, и он ответил без обиняков: «Я был под градусом, а глупое дерьмо всегда лезет изо рта, когда находишься под градусом».
Но из какого тёмного закоулка его души выбралось это ужасное обвинение, что все евреи повинны во всех мировых войнах?
Он сказал:
«В тот день они вошли в Ливан. Это было в новостях»
«Они» это израильские войска обороны. Его ответ, конечно, подтверждает его склонность к антисемитизму. Большинство пьяных людей не пускаются в разглагольствования против евреев, когда их останавливает полиция. Он явно был озабочен предполагаемыми грехами еврейского народа. Тут же возникает вопрос, а зачем он тогда собирается снимать фильм об одном из величайших еврейских героев в истории?
Он говорит, что деньги не мотивация.
«Если вам нужны деньги, забудьте об этом. Даже «Храброе Сердце» не заработал много денег».
Его интерес зиждется на самом простом факте, что Маккавейские книги это захватывающее чтение.
«Я прочитал их, когда был подростком. Они поразительные. Это почти как… (здесь он схватил мой цифровой магнитофон, поднёс его ко рту и произнёс высокопарным голосом комментатора ) «Они осквернили его храм. Они убили его отца. Они…всякое такое. Вопреки всем трудностям»- здесь он выключил голос комментатора — «О, господи, вопреки трудностям. Армии, с которыми они столкнулись, имели слонов! Как это всё зрелищно! Даже отец Иуды, как его звали? Mattathias? Человек, который более или менее старался избежать событий, вдруг оказался в центре всего восстания и хлебнул по полной программе».
Другими словами, Иуда Маккавей, его отец и его братья — все герои фильма Мела Гибсона.
Я рассказал Гибсону о критике Хитченса в сторону Иуды Маккавея. Он спорит по существу: «Нет Иуды Маккавея, нет Иисуса. Иудаизм в то время (2100 лет назад) попросту был бы поглощён насильственной ассимиляцией и исчез бы до рождения Иисуса. И если бы Иисус не родился в традиционно еврейском семействе, можно представить всё остальное.»
«Я вижу, отчего исходит Хитченс, но его аргументы очень слабые. Он пропустил один существенный компонент. Бог может делать, что ему захочется! И не посмотрит на деяния греков! А Хитченс это не берёт во внимание. Я думаю, потому что он атеист. Он ведь атеист, так?»
Правильно.
Я всё ещё перечитываю записи нашей длинной беседы и, возможно, напишу статьи для своего блога, но дискуссию по теологии Гибсона и его мотивацию во всём объёме можно будет прочитать в моей пока не существующей книге.
Однако было бы слишком апатично с моей стороны не включить в нашу беседу вопрос об обрезании. Одним из зверских аспектов истории евреев было решение маккавеев о насильственном обрезании ассимилированных евреев. Некоторые евреи, согласившись ассимилироваться до восстания, даже сделали попытки надстроить свою крайнюю плоть. Иными словами, пенис занимает более весомое место в истории, чем нам рассказывали в еврейской школе.
Это подлило масла в огонь нашей дискуссии с Гибсоном. Вот этот отрывок беседы:
Джеффри Голдберг: Существует несколько неприятных аспектов в истории. Происходили просто безумные вещи. Некоторые люди так обожали греческую культуру, что хотели избавиться от обрезания, от того, что уже сделано.
Мел Гибсон: Я знаю! Я читал об этом. Как они это делали?
Джеффри Голдберг: Приспосабливали какие-то утяжелители на пенис, я думаю. Думаю, что оттягивали таким образом кожу вниз. У некоторых есть излишки кожи в этом месте.
Мел Гибсон: Fuck, ну. Не знаю. Не знаю, как это сделать.
Джеффри Голдберг: Думаю, они присоединяли какой-то вес, который должен был…
Мел Гибсон: Нанести вред.
Джеффри Голдберг: Это должно быть больно, как не знаю что. Вся идея состояла в том, чтобы выходить и заниматься борьбой абсолютно голым. Не просто вышагивать перед женой, не это было самым беспокойным. Это было в гимнастическом зале.
Мел Гибсон: С другими ребятами!
Джеффри Голдберг: Думаю, они не хотели быть опозоренными, выйдя с обрезанным хреном.
Мел Гибсон: Половым членом.
Джеффри Голдберг: Да, членом. Это была в каком-то роде война против обрезания.
Мел Гибсон: Дикость.
Джеффри Голдберг: Не знаю, как вы это сможете показать.
Мел Гибсон: Вы об этом упомянули, но совсем необязательно показывать подробности в фильме. «Сдерживайте их!» Иисус.
Джеффри Голдберг: Постарайтесь убедить актёров.
Мел Гибсон: В этой сцене мы не покажем отвратительных деталей. Мы остановимся на лице парня.
Джеффри Голдберг: Вы же делали это раньше. Они уже доставали ваши внутренности в «Храбром Сердце»
Мел Гибсон: Потрошили. Знаете, они сначала кастрировали Уильяма Воллиса. Сначала кастрировали его, потом протащили по всем улицам волоком за лошадьми.
Джеффри Голдберг: Они так сделали?
Мел Гибсон: Я немного смягчил сцену. Они отрезали ему член и яйца и протащили его по улицам. Потом они повесили его и четвертовали. Он был полностью раздавлен.
Джеффри Голдберг: Я не знал, что они его кастрировали.
Мел Гибсон: Это было просто ужасно. Это не вставишь в фильм. Я решил, что не стану этого делать.
Джеффри Голдберг: Самое интересное, что Иуда Маккавей обрушился на мальчишек, детей греческих евреев, мальчиков, не прошедших обрезание и подверг их этой процедуре.
Мел Гибсон: Я уже и не помню всех его деяний.
Джеффри Голдберг: Именно этот его поступок засел в моей памяти.
Мел Гибсон: Ну, меня тоже обрезали. Это было скорее медицинской процедурой, а не из религиозных соображений. Чистоплотность в некотором роде.
Джеффри Голдберг: Неужели?
Мел Гибсон: Не знаю почему. Но кто-то из докторов сделал из этого портмоне.
Джеффри Голдберг: Потрёшь его и вот он превратился в чемодан, так?
Мел Гибсон: Да. А вы знали, что крайнюю плоть используют для замещения век?
Джеффри Голдберг: Такого не может быть
Мел Гибсон: Да, именно так.
Джеффри Голдберг: Да ну! На самом деле?
Мел Гибсон: Правда, потом страдаешь косоглазием.
Джеффри Голдберг: Не могу поверить, что я только что попался.
Мел Гибсон: Я тоже.
UPDATE: Я знаю, что различные еврейские организации объединяются против Warner Bros и Мела Гибсона. Их задача остановить проект. Но вместо этого они обеспечат его бесплатной рекламой. Мы уже видели это раньше с его фильмом «Страсти Христовы». Моё мнение, не знаю насколько это важно: мне всё равно снимет он этот фильм или нет. Это в действительности не существенно. Было бы лучше, чтобы эти организации сконцентрировали свои усилия на Хамасе, Хезболла и Исламской республике Иран. Вот это меня волнует, а не Мел Гибсон.
Статья Джеффри Голдберга взята с сайта The Atlantic
