Жена \ The Wife (2017) – реж. Бьёрн Рунге

Об этом фильме много говорили в период выдвижения кандидатов на премию Оскар и Золотой Глобус – Глен Клоуз вполне заслуженно получила все номинации и награды года. Мне понравился сюжет, и я уверена, что за каждым успешным мужчиной стоит женщина. Но не до такой же степени! О плюсах и минусах этой любопытной картины.

Истории как таковой нет – поездка супружеской пары в Стокгольм за Нобелем по литературе и там узнаётся, кто есть кто. С ними летит их сын Дэвид и журналист Натаниэль (рада была встрече с Кристианом Слейтером!), собирающимся выведать скабрезные факты из жизни писателя-лауреата, чтобы написать его биографию (и, надо признаться, свою миссию он перевыполнил). Всё происходит на фоне подготовки к церемонии, знакомства с городом, встречи с другими лауреатами – это завораживает, потому что так оно и происходит там, где выдают главный венец всей писательской жизни.

Снимая часы с руки перед тем, как лечь спать, Джоан (Глен Клоуз) смотрит на надпись, выгравированную на них, и уходит в воспоминания. Через флэшбэки мы узнаём о том, как начинался тернистый путь будущего лауреата, Джозефа Каслмана (Джонатан Прайс).

Джоан была его студенткой на курсе, где он читал лекции по литературе. Талантливая, но робкая, она входит в его дом, где всё вверх дном, сначала няней к его ребёнку, а потом и законной женой. Грецкие орехи, которые он щёлкает во время лекций, становятся названием будущей книги и даже сувениром от Джозефа, когда он пытается написать на скорлупе имя очередной симпатии.

Пока ничего неясно с расстановкой сил в их творческом тандеме, но после странного разговора с Натаниэлем, будущим биографом мужа, шлюзы, которые удерживали все в рамках, сорвались – все негативные чувства буквально затопили Джоан, перевернув её привычное существование.

Всегда интересно смотреть на пробуждение после долгой спячки. Вопрос в главном – не слишком ли долго спала – три десятка лет? Тридцать с лишним лет работать на славу мужа, а потом встать на дыбы – «Я от тебя ухожу, надоело, хватит». Выглядит как-то совсем по-детски. Она, якобы, молчала всё это время и кропотливо творила книги под именем мужа из-за своей робости, отсутствия должных амбиций. В воспоминаниях показана сцена с писательницей (Элизабет Макговерн), у которой на вечеринке присутствует Джозеф и Джоан (молодую Джоан играет родная дочь Глен Клоуз — Энни Старк).

Писательница под парами накрывает гробовой доской остатки веры в себя у Джоан – «Вот удел женских книг – стоять на забытых полках. Их книги не читают, даже страницы склеены». Здесь, неосознанно, мой мозг стал бегать в поисках великих имён писательниц, вровень с Достоевским, Чеховым, Толстым. В России – точно нет. Даже близко. Перешагнула в Британию — Шарлотта Бронте, Элизабет Гаскелл, Джордж Эллиот (писала под мужским псевдонимом). Франция – Жорж Санд (опять мужское имя). Америка – Маргарет Митчелл, единственный роман, что породило слухи, уж не скрывался под именем домохозяйки кто-то вроде Джона Стейнбека? И такая расстановка повсюду на земном шарике. Куда ни ткни, всюду только они, великие мужики-писатели. Тогда, возможно, её ход выверен? Она пишет, он следит за домом, двумя детьми, готовит, делает ей массаж. И изменяет. Бесконечно. Со всеми подряд. Надо ведь как-то компенсировать своё унизительное положение амбициозной бездари?

Всё это было бы приемлемо для моего понимания, если бы не три десятка лет литературного рабства. Ради чего? Чужой славы? А потом вдруг сорвало крышу? И, не случись трагедии, она зажила бы отдельно от него?

Финальная сцена в самолёте – Джоан и сын Дэвид возвращаются домой. Она говорит ему, что по приезде расскажет им с сестрой всё, всю правду. С лица Дэвида, наконец-то, сходит мученическое выражение. А Джоан открывает тетрадь с пустой страницей и разглаживает её пальцами. Ясно, что она сгорает от желания писать новую историю, она переполнена впечатлениями, они просятся в роман. И как это произойдёт? Под своим именем? Значит, скандал в литературном мире – все эти годы она была пособницей в мошенничестве. Или снова безвестность? А может, объединиться с сыном, который, как сказал отец «ищет свой голос в литературе»?

О самом лауреате. Джозеф Каслман (Джонатан Прайс) – пренеприятная личность, даже карикатурная. Я бы приняла его таким, как он есть, если бы не жирный штрих в Стокгольме – попытка завязать отношения с девушкой фотографом — неловкий, неуместный поступок его персонажа. Словно режиссёр решил пойти ва-банк в раскрытии характера этого человека. Мало того, что он без чувства собственного достоинства, так ещё и старикашка с грязными помыслами. Девушку вообще трудно охарактеризовать, чтобы не ругнуться матом.Что-то за гранью.

Не могу промолчать об их сыне Дэвиде (Макс Айронс – сын Джереми Айронса) – ну, очень любопытный экземпляр. Взрослый по годам, далеко за 30, но с замашками подростка, вечно в обидах, ему недодали внимания, отец не хочет обсуждать с ним его рассказ. В таком плаксивом настроении он летит с родителями в Стокгольм, где продолжает напускать на себя всё больше горя. Когда же отец начинает с ним беседовать по качеству написанного шедевра, тот обижается не по-детски. И это реакция человека, выросшего в литературном мире, где на книги отца вываливалось море критики? Не готов принимать критику, зачем идёшь этой тропой? Иди в архив, в библиотеку.

Подводя итог своим впечатлениям, скажу, что в целом мне картина понравилась — на твёрдую троечку. С интересом следила за тем, как с персонажей сползали маски — актёры это делали мастерски. Понравился вопрос, который пробудила во мне эта история – великие женщины-писательницы, где вы? Возможно, и за Шекспиром стояла какая-нибудь Джейн? А за Толстым – Софи? Уж за Достоевским точно – Анна. Но она, общеизвестно, рожала и растила детей. И, говорят, боялась потревожить пишущего мужа, когда умирали дети. Безумие. А разве не безумие сочинять книги тридцать лет и ехать с мужем за Нобелевской премией, которая принадлежит по праву ей, а потом обвинять его во всех смертных грехах сразу за всё, скопом?