Сурадж Шарма готов снова пройти через Жизнь Пи

Многие актёры рассказывают о том, как  фильмы радикально изменили их жизнь.

Сурадж Шарма считает, что после того, как он был выбран на роль Пи Пателя, с ним тоже произошла внутренняя трансформация. В 17 лет он получил свою первую роль в жизни: он не умел играть, не умел плавать, никогда не покидал Индию. Он вырос в пригороде Южного Дели. Его отец компьютерный инженер, а мать экономист.

Сурадж учился в школе, собираясь тоже пойти по стопам матери, когда младший брат попросил сопровождать его на кастинг фильма «Жизнь Пи».

Три года спустя он стал известен всему миру, в его жизнь вошли премьеры, промоушны и прессконференции. Но всё не так, как представляется нам. Он удивительно расслаблен, скромен и очарователен. Теперь понятно, чем он выделился из трёх тысяч претендентов на роль Пи Пателя. Энг Ли почувствовал в нём тот  кроткий дух, так удивительно подошедший концепции эпической драмы. В данный момент Сурадж изучает философию в Делийском университете и говорит, что, возможно, больше не станет играть в кино. Как бы он ни решил распорядиться своей жизнью, это наверняка будет что-то стоящее.

Вопрос: Как ты думаешь, тебе помогло то, что ты не актёр?

 Ответ: Да, Энг сказал, что отсутствие актёрского образования позволило ему лепить из меня то, что он хотел. Поэтому я тоже находился в поиске по мере развития истории. Мой персонаж пытался выжить. Мы оба двигались в неизвестное, пытаясь понять, что делать.

Вопрос: Я где-то читал, что на второй читке с режиссёром ты разрыдался. Что случилось?

Ответ: Он специально вводил мой ум в особое состояние. Он говорит очень тихо, и к нему надо прислушиваться, поэтому приходится концентрироваться. Он старается заставить тебя понять, что именно нужно, чтобы найти ту эмоцию, которой обладает персонаж. И необязательно находиться в каком-то определённом месте, достаточно добиться этого эмоционального состояния – в некотором смысле, внутри себя, ты уже находишься в том месте. Вот что делает Энг.

И это была очень длинная сцена. Эмоция всё росла и росла и достигла такого уровня, где слёзы стали подходящим выходом. В течение месяца Энг просил всех не разговаривать со мной, я находился в полной изоляции. Я просто занимался медитацией или погружался в роль.

Вопрос: Я читал, что для того, чтобы физически вписаться в роль ты три месяца сидел на диете из тунца и салата. Ты не набросился на еду по окончании съёмок?

Ответ: Не смог, и до сих пор не могу. Желудок сжался. Когда мне было четырнадцать лет, я съедал большую пиццу, а потом ещё половинку. Теперь не могу съесть и половинку. Мой желудок, конечно, немного увеличился с окончанием диеты, но это медленный процесс. Я пытался поесть, как следует после съёмок: пельмени и разная жирная пища, но не смог с этим справиться. До диеты я мог съесть 40 пельменей в день. Теперь могу осилить только 11.

Вопрос: Фильм сделал тебя здоровее?

Ответ: Определённо. Сильнее и здоровее. Теперь я умею плавать и могу контролировать дыхание. Я глубже понимаю, как работает моё тело и разум вместе.

Вопрос: Я знаю, ты много времени провёл в медитациях с Энгом Ли. Как это отразилось на тебе?

Ответ: Сосредоточение и расслабление воздействуют на наше тело и разум. Ты уходишь в себя и понимаешь себя лучше, можешь наполнить себя светом. Ты уже находишься в постоянном состоянии медитации: всё начинает происходить вокруг тебя, а не только с тобой. На площадке что только об меня не ударялось, а мне хоть бы хны. Словно бы я находился внутри торнадо, цел и невредим. Просто сижу себя абсолютно спокойный.

Вопрос: Интересно, режиссёр делал то же самое и на других своих картинах или это из-за того, что твой герой находится в изоляции от всего остального света?

Ответ: Я встречал несколько актеров, с кем он до этого работал, и они дали мне понять, что Энг погружается вместе со своими актерами в самую глубину характера, в его разум.

Вопрос: Он дал тебе основы актёрского мастерства – когда дело дошло до съёмок, ты уже чувствовал себя достаточно уверенно?

Ответ: Нет, я даже не знал, умею ли играть. Я чувствую, что Энг вёл меня совершенно правильно. Даже не знаю, кто ещё мог бы меня так вести. Это мой страх. Посмотрим.

Вопрос: Это должно быть был очень напряжённый фильм и в смысле актёрства, ты шёл по наитию. Тебе снились какие-нибудь яркие сны?

Ответ: Да, снились. Очень тревожные. Был такой период, который я бы назвал «мрачной эпохой». Целый месяц по приказу режиссёра никто со мной не разговаривал, я был в полной изоляции. Я был голодный, меня мучила жажда, я ужасно устал. Мои сны были очень мрачные. Я просыпался в тревоге. Я был уверен, что со мной какие-то проблемы. Мне снился океан и лодка, и вода, несущая меня в бездну. И меня кружило и крутило. Это было кошмарно, не могу до сих пор выбросить это из головы.

Вопрос: К тебе изменилось отношение после фильма?

Ответ: Да, и мне это не нравится. Я понимаю, когда люди оценивают твою работу. Приятно, что им это нравится. Но я не выношу внимания. Совсем.

Вопрос: Ты попал не в ту индустрию.

Ответ: Знаю. И это меня напрягает. Я не могу с этим совладать. Я ужасно неловкий. Люди подходят ко мне, это меня приводит в дикое волнение.

Вопрос: А что может стать главным препятствием для твоей новой роли в кино?

Ответ: Вот именно это. Именно это. Сама мысль о славе и признании. Я этого совсем не хочу. Мне нравится играть, потому что это даёт возможность открыть в себе миллион вещей, ты чувствуешь себя таким свободным, как птица. А потом вдруг эта птица в клетке. Всегда надо в этом смысле прятаться.

Вопрос: Если тебя возьмут в другой фильм, где тебе опять придётся провести три месяца в ёмкости с водой…

Ответ: Я пойду на это. Точно. Я опять пройду через всё это, в любое время. О, Господи. Это было потрясающе.

Источник mrporter.com