Гильермо дель Торо и его безумная коллекция

Мексиканский режиссёр Гильермо дель Торо славен не только своими фильмами ужасов, он ещё  великолепный писатель, сценарист и, как выясняется, коллекционер. С самого раннего детства он неустанно собирал свою жуткую коллекцию всевозможных монстров. Его кунсткамера получила такой высокий статус, что музеи выстраиваются в очередь, чтобы хоть на месяц-другой устроить экспозицию его необычных сокровищ. Британское издание  Independent устроило для своих читателей изумительную экскурсию по его экспонатам. И зрелище это не для слабонервных.  Этот экскурс выявляет дополнительную  грань  талантливого режиссёра. Лично меня поразило многое в этом интервью, но одно имя буквально сразило — Чарльз Диккенс. Неожиданно нашла в Дель Торо единомышленника в любви к викторианству.  Читайте интереснейшее интервью.Когда Гильермо дель Торо был ребёнком, мать купила ему и его братьям по парте. Он вспоминает:

«Мой письменный столик был имитацией викторианского стола. Я держал в нём свои комиксы, книжки и фигурки персонажей из фильмов ужасов. Думаю, с этого и началась моя коллекция».

Мексиканский режиссёр, создатель «Лабиринта фавна», «Хеллбоя», «Хроноса» и «Хребта дьявола» собрал удивительную коллекцию в течение своей жизни.
Тот памятный столик из детства находится в его доме в Лос-Анджелесе, но коллекция так разрослась, что потребовала специальных пристроек, куда вместились десять тысяч книг, игрушек, картин, реквизитов для фильмов и прочих мрачных артефактов. Эти комнаты можно назвать справочной библиотекой, частным музеем, местом вдохновения, но Дель Торо величает свой пугающий дом «Холодным домом» в честь известного романа Чарльза Диккенса.

«Коллекция всё время пополнялась и занимала уже четыре комнаты в нашем доме, ей стало тесно. Мне не хотелось держать её скученно. Мне хотелось, чтобы картины висели, а книги были расставлены по своим местами и классифицированы. Мне понадобилось четыре года на организацию коллекции».

В эти выходные мрачная коллекция режиссёра предстанет перед посетителями в Музее искусства Лос-Анджелеса (LACMA). Дель Торо одолжил 400 предметов из своего Холодного дома, сопроводив коллекцию кратким описанием своей сверхъестественной страсти.
Среди выставочных экспонатов чучело оборотня, которое он сделал собственными руками в семь лет, ровно за год до того, как он взял в руки отцовскую камеру Super-8 и начал снимать фильм. Здесь реквизиты из его фильмов «Тихоокеанский рубеж», «Лабиринт фавна», «Хребет дьявола» и хоррор телесериала «Штамм». Это всё работы по рисункам таких мастеров как Артур Рэкхем, Г.Ф.Гигер, Эдвард Гори, Роберт Крамб и Мёбиус.

На выставке будет представлено всего десять процентов всей коллекции из Холодного дома. Это крошечная верхушка айсберга. Но даже в отсутствие такого малого числа предметов хозяин ощущает внезапную пустоту полок и шкафчиков.
В данный момент режиссёр снимает фильм The Shape of Water (Форма воды) – это романтическая история с элементами сверхъестественного на историческом фоне холодной войны. Он остаётся вовлечённым в сериал «Штамм», который создан по его вампирской трилогии. Он продюсирует сиквэл «Тихоокеанского рубежа» и ставит музыкальную версию «Лабиринта фавна» в театре.

Холодный дом очень ценный ресурс для режиссёра. Он пишет в «дождливой комнате» с фальшивым окном, в которое барабанит неистовый дождь. В этом доме собрано семь тысяч дисков и кассет фильмов, а тринадцать библиотечных комнат содержат книги по специальным предметам.
Дель Торо:

«Это рабочая библиотека. Когда нам пришлось создавать существ в «Тихоокеанском рубеже», я забирался на полки с книгами по естественной истории и брал оттуда фото акул и всяких глубинных монстров. А когда мы оформляли холл в «Багровом Пике», у меня под рукой были книги по викторианской архитектуре».

Дель Торо говорит, что проводит большую часть времени в одиночестве в Холодном доме, где компанию ему составляют известные исторические и литературные персонажи, включая Эдгара Аллена По и Г. Ф. Лавкрафта, чей рассказ «Хребты безумия» преследует режиссёра многие годы.

«Поначалу ко мне приходил человек каждую неделю сметать пыль, но после того, как он уронил несколько фигурок, которые я не смог заместить, я с этим покончил. Эта фигурка с отломанным пальцем сохранилась. Каждый раз, походя мимо, я вспоминаю об этой трещине».

Он признаётся, что семья испытывает разные чувства к его коллекции – от любви до ненависти:

«Моей жене она нравится. Когда мы в Лос-Анджелесе, мы останавливаемся с ней в Холодном доме. Дети относятся к коллекции двойственно. Младшая дочь её боится».

После Лос-Анджелеса в конце ноября коллекция отправится сначала в Миннеаполис, а затем в Торонто. Он думал, что позволит коллекции посетить Мехико, Париж, Барселону и Лондон, но планы изменились.

«Я думал о выставке с радостью, когда это было абстрактно. Но когда пришли забирать предметы, я чуть с ума не сошёл. Поэтому я прекратил все разговоры. Я сказал, что не хочу, чтобы моя коллекция путешествовала. Я не смогу без неё жить ещё четыре года. Есть такие фигурки, на которые я просто люблю смотреть. Это меня делает счастливым. Я должен их видеть каждый день. Когда я вхожу и не вижу голову Франкенштейна, я просто в ужасе».

источник  The Independent