Фильм «Барри Линдон» Стэнли Кубрика, получивший более чем прохладный приём в год выхода, набрал вес к настоящему времени и сегодня рассматривается как один из лучших в копилке режиссёра. И надо сказать, что в каждом кадре узнаётся Кубрик: фильм потрясает технически, холодный в эмоциях, он беспощаден в своём неверии в человеческие добродетели. Фильм, как и его литературный первоисточник («Записки Барри Линдона, эсквайра, писанные им самим» Уильяма Теккерея), в типичном формате 19 века рассказывает историю героя с его рождения до самых последних дней. Роман Теккерея называют первым произведением без героя и в нём нарисован портрет человека без каких-либо моральных ограничений, раскаяний, желания исправиться и изменить свою жизнь. Родившись в Ирландии в семье со скромным достатком, он поднимается к самым высотам, благодаря службе в двух армиях и британской аристократии. Холодный расчёт-главный помощник его восхождения.
«Барри Линдон» агрессивен в своей холодной отстранённости. Он не даёт нам возможность почувствовать привязанность к персонажам и просит лишь об одном, оставаться холодными наблюдателями величественной роскоши. За кадром звучит голос рассказчика, который предупреждает нас о том, что произойдёт, и мы задолго до окончания фильма знаем, что герой фильма обречён. Такое развитие событий нас совсем не огорчает, потому что по замыслу режиссёра Райан О’ Нил (Барри Линдон) подаёт своего героя как часть натюрморта. Как такие бурные события вращаются вокруг такой пассивной личности, уму непостижимо! Он теряет состояние, жену и ногу с равным отсутствием волнений как если бы потерял собаку. Только смерть сына опустошает его и то, возможно, потому, что он видел в мальчике себя.
Выбор на главную роль Райана О’ Нила очень смелое решение. Не особенно харизматичный актёр просто идеален в роли Барри Линдона. Возьмите, к примеру, искрящегося жизнью Альберта Финни в роли Тома Джонса. Финни вероятнее всего не смог бы сыграть Линдона. Другое дело — Райан O’Нил. Он с лёгкостью вызывает у нас жалость на грани слёз к своему самовлюблённому герою. В то время как на него чередой наваливаются ужасные события, он демонстрирует мрачное спокойствие. И даже победы за карточным столом, удачные мошенничества, женитьба на женщине с титулом и деньгами, ничто не приносит ему ощутимой радости. Он как стена, вокруг которой что-то происходит.
Другие актёры, кажется, выбраны на роли только благодаря своим лицам, а не личным качествам. Посмотрите как кривятся губы в усмешке у актёра Леонарда Роззитера в роли капитана Куина, который в одночасье ставит крест на юношеской любви Барри. Тщательно изучите лицо Марисы Беренсон в роли леди Линдон. Есть ли хоть капелька чувств в её замужестве? Только любовь к сыну связывает её и мужа. Когда доходит дело до того, чтобы подписать чек на выплату кредиторам человеку, который чуть-чуть не уничтожил её семью, она задумывается на долю секунды, а потом перо плавно продолжает свой росчерк.
В фильме постоянно присутствует высокомерие гения. Не беря во внимание бюджет фильма или педантичное следование расписанию съёмок, кто ещё из режиссёров осмелился бы экранизировать неприметную историю человека с его взлётом и падением и представить её в таком стиле, который диктует зрителю, как смотреть и воспринимать? Мы не просто смотрим фильм Стэнли Кубрика, мы видим его согласно его расположению духа. Если только наши чувства не остались глухи к режиссёрскому стилю, тогда весь фильм будет казаться просто красивым сумасбродством (что в нём, несомненно, присутствует!). Нет другого способа смотреть «Барри Линдона» кроме как глазами Кубрика.
В фильмах Кубрика ощущается отчуждённость и безжизненность. Единственным «живым» персонажем фильма «2001: Космическая Одиссея» является компьютер, а в «Заводном апельсине» (1971) особенно тревожит беспристрастность по отношению к насилию и жестокости. Название романа Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин» полностью иллюстрирует отношение Кубрика к своему материалу. Ему нравится брать органические предметы и разбирать их на составные части как если бы они были механическими. Это не потому, чтобы узнать, отчего они тикают. Он просто хочет удостовериться, что мы тикаем. После «Спартака» (1960) он никогда не показывал главного героя, в ком бушует идеализм или эмоции.
События в «Барри Линдоне» вполне могли бы украсить романтическую историю с приключениями. Герой глупо влюбляется, вынужден покинуть родной дом после дуэли, совершенно случайно нанимается в ряды британской армии, сражается в Европе, дезертирует сразу из двух армий, связывается с людьми сомнительной репутации, женится на красивой женщине с состоянием, а затем губит себя только потому, что у него абсолютно отсутствует такое качество как стремление выжить.
Но Кубрик исследует жизнь Барри с микроскопической точностью.
В нём есть эта убеждённость романистов 19 века, писателей, возвышающихся над своим материалом и владеющих неоспоримым правом манипулировать и интерпретировать так, словно они знают всё. Кубрик заимствовал подобное отношение у самого Теккерея или у Троллопа, или Джорджа Эллиота. Но здесь начисто отсутствует юмор Диккенса и его сочные характеры. Барри Линдон в своих жизненных перипетиях, возможно, не видит никакой системы, но режиссёр видит эту систему в его беспредельном эгоизме и беспринципности.
Возможно, подспудная тема в «Барри Линдоне» более всего схожа с мироощущением режиссёра в фильме «2001: Космическая Одиссея». Обе картины об организмах, стремящихся не только выжить, но и доминировать. Более ранний фильм о человеческой расе в целом, «Барри» — о крошечном экземпляре этой расы. Барри идёт по миру без всякого руля и ветрил, видит, что ему особенно нравится и получает это. Чаще всего успешно. Наверное, успех его в том, что он не вживается в роли, которые берёт, но при этом играет их неплохо. Он и в роли любовника, и солдата, и мужа. Но не полностью, частично.
В фильме «2001: Космическая Одиссея» ощущается постоянное присутствие высшей силы, контролирующей происходящее, высшего интеллекта. В «Барри» это сам Кубрик, холодно наблюдающий за действием при помощи двух пультов управления: рассказчика (Майкл Хордерн), намеренно уничтожающего любое напряжение, информируя нас наперёд о всех ключевых моментах событий и фотографии, которая детально и холодно фиксирует образы.
Показательно, что три из четырёх полученных фильмом Оскара, были присуждены за достижения визуального плана: работа оператора (Джон Элкотт), художника (Кен Эдам) и костюмера (Улла-Бритт Содерланд и Милена Канонеро). Многие ландшафты сняты дальним планом; поля, холмы и тучи словно шагнули с полотен Гейнсборо, а все интерьерные композиции будто дело рук самого Джошуа Рейнольдса.
Должно быть, это самый красивый фильм в истории мирового кинематографа, но эта красота ни в коей мере не помощник эмоциям. На фоне великолепных декораций персонажи заняты интригами и скандалами. Они блефуют в картах и супружестве, участвуют в фарсовых дуэлях. Фильм упоминает о Семилетней войне, разразившейся в Европе, но едва ли стоило о ней упоминать, если бы она не преподнесла Барри несколько неприятных вызовов. Помещая таких маленьких персонажей на такую огромную историческую сцену, да ещё и внушая нам явное к ним отчуждение, Кубрик выражает своё философское отношение ко всему происходящему с такой очевидностью, как если бы он заставил выступать своих героев на митинге.
Образы шествуют по изящной сцене через события и катаклизмы под безжалостные звуки похоронной Сарабанды Генделя. Кубрик ни разу не пытается подстегнуть темп событий в своём нарочито медленном повествовании.
Некоторые люди считают «Барри Линдона» интересным, может, несколько холодным упражнением в кинопроизводстве. Другие находят его смертельно скучным. Я никак не могу согласиться с последним мнением. Разве может быть кому-то скучно на таком оригинальном фильме? «Барри Линдон» не развлекательная картина в общем понимании, это великий пример режиссёрской точки зрения: Кубрик говорит нам, что весь материал фильма действует как иллюстрация к тому, как он, Стэнли Кубрик, видит мир.
Статья Роджера Эберта взята с его сайта rogerebert.com
