Герой фильма « А теперь не смотри» — рациональный человек. Он не верит в духов, знаки свыше или жизнь после смерти. Жизнь жестоко бьёт по его скептицизму и разрушает его полностью. В сюжет фильма вовлечены женщины, связанные своей интуицией со сверхъестественным, и мужчины с аналитическими способностями, которые им только мешают. И архитектор, и епископ, и полицейский тщетно пытаются разрешить загадку всех событий. Жена архитектора, слепая женщина и её сестра, все трое пытаются предостеречь мужчин, но напрасно.
Фильм «А теперь не смотри» Николаса Роуга остаётся до сих пор одним из шедевров жанра хоррор, работая не на уровне страха или испуга, что гораздо проще, а на уровне ужаса, горя и мрачного предчувствия. Мало фильмов так успешно помещают зрителя внутрь мыслей человека, пытающегося разумно обосновать происходящее и освободиться от надвигающегося ужаса. Фильм «А теперь не смотри» визуально разбит на фрагменты. Камера переходит от одного тревожного образа к другому, собирая их вместе, подводит нас к финальному кровавому моменту истины.
Рецензия на фильм А теперь не смотри:
Действие фильма «А теперь не смотри» полностью происходит в осенние дни, когда всё уже серо, мокро, природа на грани зимы. В первой сцене мы видим Джона (Дональд Сазерленд на нашем сайте представлен в фильмах «Обычные люди» и «Клют«) и его жену Лору (Джули Кристи) в их загородном доме. Они устроились у камина каждый со своим делом, в то время как их маленькие дети бегают в саду.
У зрителя нет ни секунды сомнения в том, что произойдёт что-то страшное, покой и уют обманчивы.
Маленькая Кристин в красном блестящем плаще играет прямо у пруда. В доме её отец изучает слайды Венецианской церкви. Её старший брат на велосипеде врезается в кучу листьев. В то же самое время её отец вдруг поднимает резко голову, словно услышал звук или что-то почувствовал. Кристин бросает мяч в пруд. Отец опрокидывает стакан, и кроваво-красное пятно расползается по слайду — на слайде в Венецианской церкви появляется некто в красном плаще с капюшоном.
Камера фиксирует в воде отражение красного плаща Кристин. Что-то заставляет Джона броситься из дому. Он бежит к пруду, бросается в воду и достаёт бездыханное тело дочери, крича нечеловеческим криком, как раненое животное.
[youtube id=»TYICwstBwnM»]Последствием этой трагедии станет не только опустошение Бакстеров, но и ряд визуальных тем фильма.
Иногда кадры появятся, словно не к месту, показывая нам, как герои предвидят предстоящие события или проецируют прошедшие события на настоящее. Будут пронзительные сцены психологического предвидения. Смерть Кристин в воде фатальным образом приведёт в Венецию, где Джон Бакстер реставрирует старую церковь, где гуляет на свободе серийный убийца, где полиция вытащит из канала труп женщины, где детская кукла лежит в воде у самого края.
Блестящий красный плащ станет связующим звеном всего повествования. В Венеции Бакстер увидит несколько раз убегающую от него фигурку в красном плаще, иногда думая, уж не призрак ли это его дочери. Мы увидим фигуру в красном намного чаще, чем он: увидим её отдалённом мостике и на лодке, проплывающей между двумя арками. Ярко-красный цвет станет своеобразным маркером на протяжении всего фильма. Палитра режиссёра состоит только из тёмных цветов, за исключением нескольких красных всплесков: шаль, шарф, постер на стене, фронтон дома поразительного оттенка. Цвет это связь между прошлой смертью и, возможно, будущей.
Супружество Джона и Лоры ощущается как неподдельно-реальное, а не просто уступка сюжету. Смерть дочери наносит им непоправимый ущерб, и когда мы видим их в Венеции (не знаем точно, сколько времени прошло, но опять осенью), понимаем, что грусть поселилась в их отношениях. Затем в туалетной комнате ресторана Лора знакомится с двумя сёстрами-англичанками, Хизер (Хилари Мейсон) и Венди (Клелия Матанья). Хизер, слепая, говорит Лоре, что «видела» маленькую Кристин во время завтрака, что она сидела между родителями, смеясь и улыбаясь, абсолютно счастливая.
Сначала Лора находится в полном смятении и неверии, но вскоре радостно принимает известие. В ресторане она теряет сознание, но той же ночью, возможно впервые со дня смерти дочери, Бакстеры занимаются любовью. Эта сцена одна из самых страстных и правдивых в кинематографе, но её полное понимание приходит через монтаж следующих кадров: постельная сцена прерывается кадрами Джона и Лоры, которые одеваются после близости — они вместе и раздельно, сейчас и потом, страстные и поглощённые другими повседневными делами. В этой сцене вдруг без всякой причины появляется горечь, фильм настаивает, что наше будущее вложено в наше настоящее, что всё проходяще, даже экстаз.
Венеция, этот город призраков, никогда ещё не был таким печальным как в фильме «А теперь не смотри». Она словно гигантский некрополь с влажными крошащимися стенами, каналами, кишащими крысами. В городе практически отсутствуют люди. Есть, правда, несколько моментов, когда мы видим шумные улицы недалеко от Большого канала с местными жителями и туристами. Однако во время продолжительных сцен, когда Джон и Лора потерялись (сначала вдвоём, а потом по отдельности), ни единой души вокруг, ни на улочках, ни на мостиках, ни на каналах. Одни тупики, неверные повороты, кривые переулки. Гулять по Венеции особенно при зимнем неярком солнце, словно спать и видеть сон.
Город древний и зловещий. Джон изо всех сил пытается поднять статую на место под потолком, а когда открывает полог, на него уставляется чудовищная горгулья с высунутым из пасти языком. Строительная люлька внезапно обрывается под ним.
Отель, где остановились Бакстеры, готовится к закрытию сезона, вся мебель в коридорах уже зачехлена. Каналы выплёвывают утопленников. Беспокойство Джона усиливается, когда Лора, наслушавшись сестёр-англичанок, начинает безгранично верить, что их дочь посылает им знаки. Джон твердит: «Она умерла, Лора. Наша дочь умерла, умерла, умерла, умерла».
Но у Джона есть второе зрение. Одна сестра говорит другой: «У него есть дар, даже если он не осознаёт этого, даже если он сопротивляется». Он видит Лору вместе с сёстрами на похоронной лодке, в то время как она должна быть совсем в другом месте, в Лондоне, в пансионе, где с их сыном произошёл небольшой инцидент. Как она может быть одновременно здесь и там? Он просто неверно истолковал видение. Он видел своё будущее, а принял его за настоящее.
Сюжет фильма «А сейчас не смотри» полностью соответствует всем стандартам жанра хоррор. Идентификация фигурки в красном спорная и может быть не нужна. Именно визуальный ряд картины, её стиль, игра актёров, атмосфера и настроение оказывают такое мощное сверхъестественное воздействие. Как в некоторых фильмах М. Найт Шьямалана ( «Явление«, «Знаки«), это работает через мрачное предчувствие, а не через сюжет или действие. Объяснение становится несущественным, слишком осязаем ужас.
В основу фильма «А сейчас не смотри» положен рассказ Дафны дю Морье. Один из критиков, Майкл Демпси, объясняет, как сценарий расширяет и углубляет литературный первоисточник, но ухудшает его, вводя персонаж в красном плаще с капюшоном. Дампси считает ключевым в создании фильма его монтаж. В отличие от Сергея Эйзенштейна, считавшего, что все кадры должны идти последовательно, Роуг и Клиффорд (оператор) ставят вместе кадры, которые возможно подходят. Мы всё время находимся в состоянии неуверенности так же как Джон, когда он думает, есть ли связь между тем, что он видит, что существует на самом деле, будет существовать или вообще никогда не случится.
Николас Роуг использовал подобную свободу движения во времени в своих первых двух фильмах «Представление» (1970) и «Обход» (1971) и продолжил эксперименты. Он не всегда начинает истории сначала, и не всегда заканчивает финалом. Он перебирает события в надежде, что одно прольёт свет на другое.
Просматривая кадр за кадром, я особо внимательно всматривался в использование красного цвета как главного маркера видео ряда. Этот фильм- шедевр по его физическому воздействию, по тому, как картинка вызывает настроение, а монтаж подчёркивает неуверенность и сомнения. Уже упомянутая ошибка или слабость кинопроизведения совершенно не портит восприятия — я пришёл к полному согласию с персонажем. Не обязательно быть кем-то или чем-то или быть вообще. Исключение составляет только горгулья, что ожидает нас в конце нашего пути, высунув наружу свой омерзительный язык.
статья взята с сайта rogerebert.com
Фильм — настоящая классика! Три дня назад смотрел — до сих пор под впечатлением. Спасибо за обзор.
Страшный фильм, особенно для родителей.
я бы расшифровал этот фильм как убийственное неприятие омерзительной реальности недающее при всех попытках жить дальше. это не жене становится лучше, а главный герой утопает, как девочка в болоте, в невыносимой действительности, где все болотистей оттенки, с каждым моментом цвета насыщенней и призрак прошлого в яркокрасном достает нож в финальной для главного героя сцене. все, как в начале и глаза слепой напоминают о болоте, как ключ к первой сцене фильма, где смерть дочери в таком же ярком плаще наносит такой же удар ножом в сердце.
Вы так тонко всё это описали, как художник, что мне остаётся только согласиться и пожалеть, что мне это в голову не приходило. А ведь цвет в картине действительно много значит. Хорошо, что режиссёр оставляет столько моментов в своей картине для интерпретации. Теперь зритель волен переосмысливать каждую сцену в его шедевре. И этого точно нет в книге Дафны Дю Морье. Спасибо за Ваш удивительно красивый комментарий.